No Flash
Отдых в Геленджике ..::.. История Новороссийска Боевое крещение
Боевое крещение.
Вот так же любовались с рейда живописным видом Новороссийска моряки эскадры адмирала Юрьева 12 января 1848 года. С утра день был тихим и солнечным. От корабельных трапов часто отваливали катера и шлюпки с матросами и офицерами, ничего не предвещало беды.

Только к полудню из-за Маркотхского хребта показались густые белые облака. Древний враг Цемесской бухты, распушив свою бороду, погнал по спокойной воде первые вереницы барашков. Через каких-нибудь два часа температура воздуха понизилась с нуля до минус 14 градусов, а скорость с гор северо-восточного ветра (по местному – бора) превысила 40 метров в секунду. Плотный воздушный шквал разметал и уничтожил почти все корабли из эскадры Юрьева.

«…Нет выражения для описания ужасов свирепствующей в это время бури, или, лучше сказать, всесокрушительного урагана, который нельзя сравнить с ураганами Антильских островов, столь известными своими страшными разрушительными действиями…» Так описывал ярость новороссийского норд-оста очевидец гибели русских военных кораблей.

Но город выдерживал не только натиск стихий. С началом Крымской войны 1853-1856 годов в Цемесской бухте появились англо-французские корабли.
Новороссийск был плохо подготовлен к обороне. Вся Черноморская береговая линия, которой командовал Л.М. Серебряков, оказалась беспомощной перед союзническим флотом, его паровыми кораблями, оснащенными дальнобойной артиллерией. Над укреплениями нависла угроза уничтожения.

В декабре 1853 года вице-адмирал Л.М. Серебряков прибыл а Ставрополь и представил князю А.С. Меньшикову свои предложения о снятии укреплений в связи с угрозой противника с моря. А.С. Меньшиков добился царского разрешения, и в марте 1854 года с шести южных укреплений – Сочи, Новотроицкого, Тенгиского, Вельяминовского, Головинского и Навагинского – были сняты гарнизоны с семьями и доставлены в Новороссийск и Геленджик.
Орудия укреплений солдаты заклепали, пороховые запасы взорвали, строения сожгли, защитные редуты повредили, чтобы враг не мог ими пользоваться.

Следом за названными укреплениями наступила очередь Геленджикского и Кабардинского. Их гарнизоны также были переведены в Новороссийск, который в спешном порядке готовился к отражению врага. Началась постройка Приморской батареи с 19 орудиями, но её сооружение защитники города не успели закончить. Артиллерия крепости насчитывала 69 орудий, но преобладали малокалиберные. Семь крупных пушек, отлитых в 1813 году, были устаревшими и не могли соперничать с корабельной артиллерией англичан и французов.

О начале войны жителям города и гарнизону было объявлено особо. На Соборной площади ( ныне парк Ленина) 8 ноября 1853 года были собранны войска гарнизона и жители города, которым командарм Новороссийского гарнизона полковник Маслович объявил содержание полученного накануне манифеста царя Николая I от 20 октября 1853 года, в котором сообщалось о начале войны с Турцией.

Получив извещение о начале войны начальник первого отделения Черноморской береговой линии генерал-майор Дебу распорядился устроить батарею на Мысе Любви ( первая приморская батарея), организовать пост наблюдения в районе Суджукского озера, взять на учёт всё мужское гражданское население, способное принять участие в защите города.

Союзники, уверенные в превосходстве своего оружия и зная плачевное состояние крепостной артиллерии Новороссийска, были убеждены, что город сдастся без боя. 8 января 1855 года в Цемесскую бухту вошли два вражеских паровых судна. Они стали на якорь и подняли сигнал о желании вступить с комендантом крепости полковником Масловичем в мирные переговоры. На берег прибыл французский офицер и вручил коменданту ультиматум о немедленной капитуляции, в противном случае город будет сметён с лица земли.

Полковник Маслович отклонил наглое требование, и корабли разведчики убрались из бухты. Защитники города, которых за отсутствием находившегося в ставке главного командования адмирала первого отделения Черноморской береговой линии генерал-майор Дебу, жили в тревожном ожидании. Больные и большая часть минного населения эвакуировались из блокадного города.

Утром 26 февраля 1855 года на рейде появился двух мачтовый французский пароход. Не обращая внимания на холостые сигнальные выстрелы Приморской батареи, он приблизился к берегу и вошёл в зону досягаемости крепостной артиллерии. Полковник Маслович отдал приказ открыть огонь на поражение.
Меткие комендоры с первых выстрелов накрыли цель. Получив несколько пробоин, вражеский корабль поспешил выйти из зоны батарейного огня и скрылся в море.

Через два дня союзники начали операцию по уничтожению Новороссийской крепости. 28 февраля пять боевых кораблей из неприятельской эскадры, удерживаясь за пределами досягаемости крепостной артиллерии (2000 саженей), стали на якорь. Построившись в линию на дистанции в 1500 саженей, они открыли прицельный огонь по береговым укреплениям города. Приморская батарея попыталась дать ответ, но вскоре умолкла, так как даже усиленные заряды не доносили ядра до вражеских кораблей. А они в упор расстреливали беззащитный город.

Враждебная бомбардировка продолжалась до наступления темноты.
Воспользовавшись ночной передышкой, генерал Дебу приказал вывезти из города раненых и солдат и последних мирных жителей. Боевой гарнизон готовился к отражению десанта.

Утром 1 марта союзники, успокоенные молчанием береговых орудий, подтянули свои корабли ближе к берегу, на дистанцию картечного выстрела.
Этого и ждали комендоры. Они тут же открыли меткий огонь по вражеским кораблям. «Началась, - писал в своём рапорте генерал-майор Дебу вице- адмиралу Серебрякову, - упорная с обеих сторон канонада. Видно, что неприятель понёс повреждение, ибо к исходу 11-го часа он на время отошёл на первую свою позицию…»

Новороссийские артиллеристы ликовали. Из своих устаревших пушек они нанесли чувствительные удары по кораблям, оснащенным первоклассными морскими орудиями, и заставили противника отступить. Однако англо- французская эскадра после небольшого перерыва вновь приблизилась к берегу у
Приморской батареи и сосредоточила на ней всю огневую мощь. Ядра, гранаты и бомбы градом сыпались на орудийные казематы. Но отважные русские комендоры не покидали своих боевых постов. Под ураганным огнём они не ослабляли ответных ударов. Получив ряд новых повреждений, корабли союзников вновь вынуждены были отойти и вести огонь из дальнобойных орудий.

В ночь на 2 марта 1855 года противник прекратил бомбардировку и занялся ремонтом судов. С эскадры доносился стук топоров и были видны на палубе горящие огни. В туже ночь один пароход из эскадры ушёл в море, а утром 2 марта покинули бухту ещё два парохода. Оставшиеся пароходы около полудня сделав несколько выстрелов по Новороссийску, прекратили бомбардировку. 3 марта, окончив исправления пароходы покинули Цемесскую бухту, при чём один из пароходов, у которого русские снаряды разрушили машинное отделение, потеряв способность двигаться был взят на буксир.

Так бесславно закончился англо-французский поход под стены Новороссийской крепости. Генерал Дебу докладывал адмиралу Серебрякову:
«Неприятель при ожесточённой канонаде не мог заставить замолчать своими 67 орудиями огромных калибров наши 18- и 12-фунтовые пушки и три мортиры, против него державшиеся. Он успел подбить только винт у 18-фунтовой пушки, другую такого же калибра разорвало от частых выстрелов… Во всё время бомбардировки Новороссийска я видел отличный дух в войсках его гарнизона».

Поражение эскадры союзников под Новороссийском было весьма неприятной неожиданностью для англо-французского командования, и Дебу был совершенно прав, указывая, что защитники Новороссийска, приняв бой с неизмеримо наименьшими силами, «нанесли посильные повреждения неприятелю, мечтавшему, как было сведения, что одной пароходной батареи достаточно для завладения Новороссийском и так неожиданно в том разуверившихся».

Весть об успешном отражении атаки вражеского флота на Новороссийск дошла до Петербурга и произвела большое впечатление. Царь повелел наградить рядовых участников сражения по одному рублю, а 6 офицеров и 23 солдата за боевые заслуги получили ордена и медали.

Падение Севастополя после беспримерной 11-месячной обороны в августе 1855 года поставило под угрозу полного уничтожения Новороссийскую крепость и всю Черноморскую береговую линию. В конце года военный совет в составе генерал-лейтенанта Хомутова, вице-адмирала Серебрякова, генерал-лейтенанта
Козловского, генерал-майора Лобко и полковников генерального штаба Стишинского и Дурова принял решение о снятии Анапского и Новороссийского укреплений.

Главнокомандующий отдельным Кавказским корпусом М.С. Воронцов в письме от 29 декабря 1855 года на имя военного министра сообщал, что с 1 января
1856 года штаб Черноморской береговой линии упраздняется, а вице- адмирал Л.М. Серебряков направляется в распоряжение морского министерства.

Так закончилась многолетняя и плодотворная деятельность главного строителя Новороссийска на Кавказе. В 1856 году Л.М. Серебряков стал полным адмиралом и членом Адмиралтейств-совета, но душа его по-прежнему была верна Новороссийскому и Черноморскому побережью Кавказа. Сразу же после окончания
Крымской войны он утверждал, что Новороссийск должен быть восстановлен как город и торговый порт.

Умер Л.М. Серебряков в 1862 году в Петербурге и был похоронен на своей родине в Карасубазаре. В мае 1955 года останки Л.М. Серебрякова были торжественно перенесены на Братское кладбище в Севастополе и захоронены рядом с могилой его сына.

Сегодня одна из красивейших улиц города-героя – набережная носит имя адмирала Л.М. Серебрякова.
 


Наши часики :)